«Возможно, ядерное разоружение
так и не будет достигнуто в течении моей жизни»
(Президент США Б.Обама, Прага, 2010 г.)
«Подписанный 8 апреля в Праге президентом Медведевым Договор СНВ-3 является самым выгодным для России документом в области контроля над ядерными вооружениями за все последние 30 лет».
На днях президент России Дмитрий Медведев внес Договор СНВ-3 (Пражский Договор) на ратификацию в Государственную думу, что вновь обострило известную дискуссию по поводу выгодности данного Договора для России, пределов возможных ядерных сокращений без участия третьих ядерных стран и вообще всю дискуссию по разоруженческой тематике. В противовес записным критикам Пражского Договора рискну утверждать что подписанный 8 апреля в Праге президентом Медведевым Договор СНВ-3 является самым выгодным для России документом в области контроля над ядерными вооружениями за все последние 30 лет.
В процессе подготовки договора автор писал, не слишком надеясь на то, что будет услышан:
«Ключевое звено, взявшись за которое, можно быстро остановить падение России в стратегическую пропасть, лежит сегодня даже не количестве боеголовок и носителей — это важный, но весьма инерционный показатель. Ключевым звеном современной стратегической ситуации являются так называемые «меры доверия в стратегической области». Именно здесь сосредоточились и основные угрозы нашей безопасности и все варианты сильных ответов на стратегический вызов Б.Обамы. «Меры доверия» в секторе стратегических вооружений сегодня представляют главную опасность для стратегической стабильности и нашей безопасности. Из технического инструмента обеспечения конвенционного контроля «меры доверия» постепенно превратились для России в настоящую стратегическую ловушку, вместо искомой стабильности фактически провоцируют нанесение первого удара и решительно обесценивают ответно-встречный... Не отбросив переговорную матрицу образца ХХ века, не изменив свое оборонное сознание, мы обречены давать неверные ответы на все глобальные вызовы нашей безопасности.
Эта стратегическая ситуация сложилась не сразу — понадобились десятилетия изменений в конфигурации мировых сил и логики военно-технического развития, но сейчас ситуация вышла из области предположений в область твёрдого знания: меры доверия вредны России, являются для неё стратегической ловушкой, в пределе сводят её стратегический статус и возможности к статусу большой неядерной державы. В перспективе как минимум ближайшего десятилетия России следует решительно порвать с ограничительными мерами, если хотите — зарезать священную корову переговорного процесса». — статья «Ядерный реванш».
И — чего почти никто не ожидал — наши переговорщики оказались на высоте таких задач. Они таки зарезали священную корову. Горбачевских «мер доверия и контроля» больше нет.
История вопроса
История нашего разоруженческого процесса с Соединёнными Штатами, после достижения СССР в брежневскую эпоху, к началу 70-х годов ХХ века ядерного стратегического паритета с США вкратце выглядит следующим образом:
Первым подписанным нашими странами Договором по ядерным силам стал договор ОСВ-1 Брежнева-Никсона 1972 года, и затем Договор ОСВ-2 1979 года. Эти соглашения были вполне равновесны и выгодны, и являются классическим примером правильного ведения процесса ограничения стратегических вооружений без ущерба безопасности сторон. В наибольшей степени это проявилось фактом увязки наступательных и оборонительных стратегических систем и синхронным подписанием Договора по противоракетным системам 1972 года, на три десятилетия остановившего гонку вооружений в этой области.
Суть ОСВ-1 фактически сводилась к его первой статье: «Стороны обязуются не начинать строительство дополнительных стационарных пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет (МБР) наземного базирования с 1 июля 1972 г.» — что было огромным шагов вперёд после этапа «безудержной гонки ядерных вооружений» (когда стороны уже шли к ориентиру в несколько десятков тысяч целей для ядерных ракет на территории вероятного противника). Суть всех «мер доверия» по Временному соглашению 1972 года состояла в том, что «каждая из сторон использует имеющиеся в ее распоряжении национальные технические средства контроля», а также «обязуется не чинить помех национальным техническим средствам контроля другой стороны». И никаких инспекций и специальных «мер доверия».
Договор 1979 года ОСВ-2 так и не был ратифицирован, однако в целом, хотя и с некоторыми исключениями, выполнялся сторонами и без ратификации.
За исключением очень странного «Договора» 2002 года (который фактически не был самостоятельным документом, так как не содержал никаких механизмов своей реализации, а технической поправкой к действующему тогда горбачёвскому договору СНВ-1 снижающему предельный уровень развернутых боеголовок до 2200 единиц), дальнейшая история ядерного разоружения сторон выглядит следующим образом:
В 1987 году Горбачёв и Рейган заключили договор о ликвидации ракет средней дальности и меньшей дальности (РСМД), по которому уничтожались ракеты с дальностью от 500 до 5500 км, в том числе наши комплексы средней и меньшей дальности «Пионер» и «Ока». СССР тогда почти в одностороннем порядке уничтожил около тысячи ракет средней дальности — из них 654 ракет комплексов средней дальности «Пионер» и значительное число ракет меньшей дальности — 718 ракет «Темп-С» и 239 ракет малой дальности «Ока».
Что касается «Пионера», то советская промышленность (завод в г. Воткинске) уже тогда была в состоянии производить (и производила) по одной ракете каждую рабочую неделю, не считая ракет межконтинентальных и меньшей дальности, то есть более 50 штук в год, и могла иметь постоянно развернутую группировку в составе до 1000 таких ракет с дальность стрельбы до 5500 км, что, с учётом размеров нашей страны, покрывало и весь европейский и почти весь азиатский театр военных действий, включая главные мировые нефтеносные районы и значительные морские акватории Тихого, Индийского и Атлантического океанов в наиболее стратегически значимых для мира и войны (нефть, военные и гражданские коммуникации) районов Мирового Океана. Пожалуй, только сама Америка, Австралия и Океания не входили в покрываемый этим ядерным зонтиком пояс безопасности. А в варианте модернизированной версии «Пионера» образца 1985 году была достигнута дальность стрельбы 7400 км (с облегчением боевого блока с трёх до одной боеголовки), что переводило его фактически в разряд межконтинентальных средств доставки. Однако развёрнут модернизированной «Пионер» не был — пришел Горбачев и порезал и те комплексы, что были.
В 1991 году, на излёте СССР Горбачев подписывает с Дж.Бушем (ст.) договор СНВ-1, который стал примером бесславной и бесплатной сдачи национальных интересов, вполне характерной для той эпохи.
СНВ-II, Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений был подписан Дж.Бушем (ст.) и Б.Ельциным в январе 1993 года. Договор запрещал использование баллистических ракет с разделяющимися головными частями (РБЧ) и ограничивал число развернутых боеголовок числом в 3500 единиц. В ответ на выход 14 июня 2002 США из договора по ПРО от 1972 Россия вышла из СНВ-II. В полном объёме этот договор фактически никогда не исполнялся.
«России не надо стесняться своих комплексов»
Такое внимание к комплексу «Пионер» и его клонам в рамках обсуждение пражской разоруженческой тематики совершенно оправданно. История «Пионера» показывает, что в случае драматических изменений на мировой шахматной доске Россия в состоянии за единицы лет развернуть комплекс средств средней дальности, покрывающий все мыслимые стратегические цели на евразийском ТВД, что коренным образом изменит все ныне существующие балансы сил на главнейших мировых театрах военных действий: азиатском, европейском, и тихоокеанском, включая полное покрытие ныне существующих и жизненно важных для Запада коммуникаций и источников энергоносителей. Остаётся богатая нефтью Латинская Америка, но там роль такой стратегической ракеты играет наше более чем успешное военно-дипломатическое наступление, Венесуэла, Чавес и в целом боливарианская (а де-факто — откровенно антиамериканская) инициатива на континенте.
Рассматривать апокалиптические ядерные сценарии для России без учёта фактора условного «Пионера» — ломающего весь существующий евразийский стратегический баланс одной левой — это просто роспись в собственной дремучей некомпетентности и зацикленности критика на известной формуле из репертуара новых врагов народа: «Все, что из Кремля — то плохо».
Да, фактор «Пионера» ломает только евразийские реалии, вроде бы не затрагивая Америку. Но дело вот в чем. Войны затеваются не просто так. Войны не начинаются сами, они прямо вытекают из политики мирного времени, причем не из политики декларативной, а из политики настоящей, подлинной, не всегда афишируемой, и поэтому гораздо более постоянной и фундаментальной — а значит, и гораздо более предсказуемой. Войны преследуют глубочайшие военно-стратегические цели держав и всегда развязываются агрессором с непременным намерением существенно улучшить, а вовсе не ухудшить своё положение. Потеря любым сколько угодно могущественным военным блоком своего стратегического преимущества в Евразии — это неизбежный проигрыш любой мировой и даже менее масштабной войны. Это проигрыш войны без войны, проигрыш партии ещё до того, как война началась. Америка без Евразии — ничто, политическое ничтожество, жалко претендующее лишь на роль региональной державы, одной из региональных держав, и регулярно получающая политические оплеухи от любого горячего латиноамериканского парня желающего эту оплеуху отвесить — почти в точности как мы в Средней Азии сегодня. С Евразией Америка — мировой гегемон, без Евразии Америка — ничто.
В современном геостратегическом раскладе важно не исходное количество комплексов, а то число стратегических сил, которое останется у вас после нанесения противником полностью неожиданного удара максимально возможной интенсивности с применением всех доступных ему средств и сил. Да, в этом смысле Пражский договор 2010 года, ограничивает наши ядерные силы вполне средними масштабами (но — не забудем — силами почти на порядок большими, чем силы ядерных держав «второго эшелона», скажем, Франции или Британии, и на два порядка выше уровня ядерных сил новых членов ядерного клуба, вроде Пакистана или Индии). Но при этом во всем тексте Пражского Договора видна хорошо проведенная линия: отсечь все то из прошлого переговорного процесса, что хоть как-то ставило под сомнение выживаемость наших ядерных сил, их скрытность, маневренность и право на их глубокую техническую модернизацию. И то, что переговорщики поймали эту стратегическую красную нить, взялись за ней и вытянули Договор на тот уровень, которого «даже я» от него не ожидал — ожидая гораздо худшего, — надо определенно поставить в заслугу президенту Медведеву и всей команде, которая работала над Пражским Договором. Прекрасная работа. Такая работа, за которую следует не критиковать, а вешить на грудь переговорщиков самые высокие награды.
А мы ещё ни словом не обмолвились о тактическом ядерном потенциале — а в условиях сокращения стратегического наше преимущество по тактическим зарядам становится важнейшим военным преимуществом России в Евразии, нейтрализующим преимущества американцев по средствам низкого подлёта и обычным вооружениям. Мы ещё ничего не сказали о возможности глубокой модернизации существующего парка Ту-22М3 до уровня стратегического носителя. Мы ешё ни слова не сказали о новейших и перспективных средствах преодоления ПРО — а они существуют. Мы ещё не сказали про возможное возрождение наших мобильных железнодорожных комплексов, которые в силу их скрытности и живучести стоят многих и многих новых дивизий шахтных ракет. Мы ещё ничего не сказали о проекте новой тяжелой шахтной ракеты с новейшими средствами преодоления любой перспективной ПРО, с прицелом на развертывание в 2020-2040 году, и перспективой боевого дежурства вплоть до 60-х/80-х годов ХХI века. Мы ещё ничего не сказали о перспективном сверхзвуковом носителе ядерного оружия, который после знакомства с возможными характеристиками этой боевой платформы язык не поворачивается назвать «самолётом». По боевому потенциалу это скорее воздушный крейсер.
Пражский Договор подписан до 2020 года, на десять лет, с правом его продления, и должен прийти на смену почившему договору СНВ-1 от 31 июля 1991 года, срок действия которого истек 5 декабря прошлого года — и с этого момента прекратились позорные ограничения для наших ядерных сил и промышленности, введенные предательским договором Горбачёва-Буша (ст).
Суммарное количество носителей ядерного оружия по новому Договору не должно превышать 700 единиц для развернутых межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет подводных лодок и тяжелых бомбардировщиков, и 1550 единиц боезарядов, и ограничивают до 800 единиц количество как развернутых, так и неразвернутых пусковых установок для носителей ядерного оружия.
Обычным аргументом против Договора являются опасения, что перспективная ПРО США обесценит наши ядерные силы. Но даже самые ярые противники Договора скрепя сердце признают, что американская программа ПРО способна дать свои плоды лишь через 10-20 лет целенаправленных усилий США в этом направлении, а пока опасна лишь Северной Корее. Даже в 20-летней перспективе (которая технически прекрасно просматривается уже сегодня) назвать эту систему «глобальной» можно только в порядке дурной шутки: скорее, её можно назвать дырявой. Или «лоскутной». Как вам больше нравится. В её же нынешнем состоянии и на ближайшее десятилетие — это лишь огородное пугало для слишком впечатлительных домохозяек и наших записных «патриотических» птичек, поющих, в общем, под старую американскую дудку, пугало вроде рейгановской программы «Звездных войн», из которой за три десятилетия не осуществлено просто ничего из того, что нам обещали. Где чудо орудие — гамма-лазеры с ядерной накачкой, о создании которых уже, как мне помнится, рапортовал Вашингтон в 80-х? И горбачевское ТВ в порядке либерального промывания мозгов показывало народу пропагандистские мультики — как нелепы наши старые ракеты против этого нового американского чуда. Где чудо? Испарилось? Где космические боевые платформы, которые выводят на орбиту могучие Шаттлы? Платформ нет даже в проекте, не говоря уже о лётных испытаниях, а сами Шаттлы — увы, увы, как же так — списаны в утиль. А создание такой системы в железе — это дело не лет, а десятилетий. Хотя нам, как и в 80-е годы, несомненно покажут ещё немало красивых мультиков, как новейшие американские системы лазерами и шмазерами легко сбивают взлетающие старые советские ракеты. Что же, Голливуд и пиар — это американское всё. Это у них всегда получалось хорошо.
Синхронное плавание парламентов
Новый российско-американский Договор о мерах по сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ) может быть ратифицирован Сенатом США до конца сентября — заявила на днях заместитель госсекретаря США Роуз Геттемюллер, которая была одним из главных переговорщиков на переговорах по новому Договору. Как известно, в Праге президенты устно договорились о синхронной ратификации Договора в Конгрессе США и в Государственной думе РФ. Ситуацию несколько осложняет разница парламентских календарей: Дума заканчивает сессию в июне, а в США сессия закрывается в сентябре. Таким образом, ратификации следует ожидать скорее всего в августе-сентябре этого года. Впрочем, ради такого повода Дума может и прервать свои парламентские каникулы — и такие примеры уже были.
Россия сохраняет за собой право выхода из договора в случае внесения изменений в планы по созданию ракетного щита в Европе и развитию глобальной ПРО. Впрочем, скорее всего в рамках ближайшего десятилетия — срока действия Договора — это просто не понадобится. Но внесение этой новеллы в договорный пакет крайне важно, так как фиксирует право одностороннего расторжения Договора и заранее определяет дополнительные основания, на которых это возможно, прилично и допустимо. «Взаимосвязь ПРО и СНВ была одной из сложных тем на переговорах, — признался после подписания Медведев. — Нам не безразлично, что будет происходить в ПРО. Это связано с конфигурацией наших потенциалов».
Конечно, после горбачевского предательства (Договор по ракетам средней дальности 1987 года и договора СНВ-1 от 31 июля 1991 года, завершившего и зафиксировавшего полную политическую капитуляцию Горбачева перед Западом — что, впрочем, так не спасло его режим) — после этих капитулянтских и пораженческих соглашений почти любой договор покажется хорошим, — но Пражский Договор действительно хорош и правилен. Начиная с 1979 года, с брежневских договоров, целых три десятилетия нам не удавалось выйти на столь сбалансированные соглашения с США по ядерным силам.
Как ни странно, договор этот вполне выгоден и американцам — поскольку в иной перспективе они к 2012 году с высокой вероятностью получали бы Россию вообще не связанную каким-либо договором и мерами контроля.
Договор — всегда компромисс. Всегда чем-то приходится жертвовать. Кое-чем пришлось пожертвовать и в Праге — но удалось сохранить главное: безусловное положение России как единственной державы в мире, равной США по стратегическим ядерным силам, равной США по стратегическое военной мощи.
Мог ли быть Договор по контролю над ядерными потенциалами ещё более выгодным для России? Да, конечно. Мог. Но тогда подписывать его пришлось бы нам одним. Без американцев.
И противники Договора вполне могут такой договор подписать, сами с собой, в своей выдуманной политический песочнице
***
Впервые опубликовано на ресурсе "Новые Хроники"
(гл. редактор Егор Холмогоров) 13 июня 2010 года
http://novchronic.ru/4728.htm
***
Главная страница сайта
Борисов Борис Авенирович
Полное собрание статей
***
Все тексты Б.А. Борисова по дате публикации
Все тексты Борисова Б.А. по различным СМИ
Все тексты Бориса Борисова по темам
* * *